Татьяна Сухаревская получила паспорт гражданина Российской Федерации и сбежала из Станицы Луганской. Этого дня она ждала очень давно. Она переехала в Луганск и теперь чувствует себя человеком. Свой родной посёлок она называет никак иначе кроме как «концлагерь». Что пришлось пережить девушке и как удалось сбежать, Татьяна Сухаревская рассказала нашим журналистам.
Вы получили гражданство РФ, как вы приняли такое решение, что вас мотивировало?
– Я раньше жила в Станице Луганской, но там после 2014 года будущего нет никакого. Я оттуда сбежала, спасая свою жизнь. Там нет работы, там опасно для жизни. Мой дом полуразрушен, его чуть не сожгли украинские фашисты. Я долго искала возможность сбежать. Наконец-то у меня это получилось.
Паспорт гражданина РФ – документ, который решил всю мою дальнейшую судьбу. Это моё право на достойное будущее. Я уже оформила СНИЛС и полис обязательного медицинского страхования. Теперь я полноценная гражданка РФ. Жаль, что паспорт я получила только в декабре и не смогла принять участие в голосовании за поправки в Конституцию РФ. Но в этом году в России будут выборы в Государственную Думу и если представится возможность проголосовать на территории ЛНР, я обязательно это сделаю. Спросите почему? Потому, что я – гражданка РФ, Россия – моё будущее.
Почему вы связываете своё будущее с Россией?
– Потому что я – русская, у меня корни русские. И другого пути у нас просто нет. Россия защитит наши права и наши жизни.
Когда я жила в Станице, то я каждый день боялась за свою жизнь. Каждый там живёт в страхе, и не знает, что будет дальше. Там нет будущего никакого, элементарно, просто нет даже никаких прав у человека.
Когда вы уехали из Станицы?
– Последние вещи я забрала 17 июня, так как из-за коронавируса разрешено границу пересекать только раз в месяц, поэтому переезд затянулся. А решила уехать ещё в прошлом году, как только получила российское гражданство.
Чем вы занимались в Станице до войны?
– Я жила с тётей и дядей, потому что в 16 лет моей матери не стало, и я оказалась круглой сиротой. У нас была теплица и большой земельный участок. Выращивали всё, что могли. Жили за счёт хозяйства.
Но война у меня тётю отобрала, она погибла от обстрелов. Тёти не стало 21 июня, нас уже бомбили, самолёты летали, проблемы в посёлке уже с продуктами были. Так как я была беременная, тётя пошла в магазин одна. Домой она уже не вернулась. Из-за обстрелов у неё случился сердечный приступ, а потому что больница уже не работала, спасти её не смогли. Мы даже не знаем диагноз, его некому было поставить. Пока мы её похоронили я в обморок падала несколько раз. После похорон отсиживалась в подвале несколько дней. Эти дни невозможно вспоминать. Не дай Бог это кому-то пережить. Я тогда была беременная и потеряла ребёнка. И тяжёлая судьба не только у меня, у многих жителей посёлка.
Расскажите, что именно происходило в Станице в 2014 году?
– Очень ужасные вещи. Очень хорошо помню день, когда к нам зашли эти фашисты. Это было 18 августа 2014 года. У нас уже не было ни света, ни газа, ни связи. Их шло шестеро, одетые во всё чёрное. Один другому говорит: «Хлопцы, обережнише там, першымы стриляйте, инакше они вас вбьють». Мы с соседкой думали, что они зайдут в дом и действительно нас убьют. В тот момент они прошли мимо. Но не каждому так повезло. Забирали у людей вещи, документы, деньги. Чтобы этого не произошло, мы закапывали и еду, и вещи. 29 августа они снова ходили по домам, зашли к нам во двор, посмотрели документы, требовали документы на дом, я сказала, что они потеряны. Спрашивали, где мужчины. Я ответила, что соседи вот остались и всё. Они переписывали наши телефоны, что-то там искали, даже не знаю что, видимо чьи-то номера.
Они каждый день на нас охотились. Помню, в феврале 2015-го соседка пришла ко мне за водой, это было как раз перед вторым перемирием. Я помогла ей вёдра отнести в дом, и когда собиралась уходить, нас обстрелял снайпер, пуля попала в газовую стойку, мы попадали, даже собака упала. Соседка хотела обратно заскочить в веранду, но следующая пуля попала над ней в двери, а я на животе доползла до калитки.
Много было таких моментов, когда идёшь по улице, а тебе вслед кричат «Слава Украине». И у тебя всё внутри переворачивается, думаешь, сейчас возьмут автомат, приставят к тебе и заставят либо говорить что-то, либо уведут куда-то… Страшно было, чтобы не увезли куда-то, не изнасиловали, не убили. В 2015 году у нас стоял батальон «Торнадо». Я помню, как недалеко от моего дома застрелили в голову какого-то мужчину. Я даже не рассмотрела, кто это был. Я так испугалась, что сразу спряталась в подвал. Потом сбежала к подруге и там жила некоторое время.
Работы не было, как вы выживали?
– Чтобы выжить, я помогала людям в огородах, таскала тачки через КПП с овощами, за это хозяин платил 100-200 гривен в день. Временами брала людей на ночлег. Надеялась до последнего, что всё поменяется, но становилось все хуже и хуже. А когда фашисты меня чуть не сожги, я поняла, что нужно оттуда уходить. Соседская семья с детками уехала, а я присматривала за их домом. По договоренности с ними я пускала туда людей на ночлег. Но дом взломали и подожгли. Когда я прибежала, в доме горела мебель и были открыты газовые конфорки, чудо что ничего не взорвалось. Я сама потушила всё. Это было 17 ноября 2019 года. Я обратилась к органам власти ЛНР, чтобы зафиксировать произошедшее преступление.
Соседский дом ни один раз переворачивали вверх дном. Устраивали обыски и проверяли людей, которые там ночевали. Помню, как-то отобрали у людей всю пенсию. И у меня один раз деньги отобрали. У меня было с собой 400 гривен, я шла платить коммунальные услуги. Мне сказали: «Ты себе ещё заработаешь».
Почему они решили сжечь этот дом?
– Я думаю, чтобы мы не могли зарабатывать таким образом себе на хлеб. Для себя я поняла, что для них если ты – русский человек, то ты – враг народа.
Многие из Станицы уехали?
– Людей осталось очень мало. Дома, тех кто уехали, разворовывали нацики. Я видела, как они приезжали и забирали из других домов вещи.
Страшное они творили… Избили меня при проверке документов. Это было в 2019 году. У меня теперь почка правая опущенная. Избили за то, что мы – русские люди, что мы здесь живём. Они так сказали, что они нам разрешают, чтобы мы здесь жили. Называли нас рабами.
Они всегда в масках ходили. Запугивали людей, чтобы мы ушли или доводили до таких ситуаций, чтобы люди к ним приходили, в ноги падали и просили у них помощи.
Многие не выдержали, уехали. Мы молодые и безработные еле выживали. Гуманитарную помощь от Красного Креста мне дали всего два раза за всё время.
Я на блокпост ЛНР ходила и там мне ребята давали продукты. Эти же ребята мне и жизнь спасли. В декабре 2014 года у меня открылось кровотечение. Больницы у нас не было и всех возили в Беловодск, но я побоялась, что не довезут. Я пошла на блокпост ЛНР и меня отвезли в Луганск, в больницу. Мне тогда врач сказала, что если бы ещё час, то кровь бы уже не остановили.
И я поняла, что так долго я не выдержу. Особенно страшно было женщинам ходить по улице. Я старалась лишний раз из дома не выходить. Я всегда боялась, когда рядом с домом проезжала машина. От них можно было чего угодно ожидать. Я, когда ездила за вещами, очень боялась, что меня в Луганск не выпустят.
Расскажите, как вы уезжали из Станицы.
– Я подала документы на российский паспорт сразу в тот же день, как получила паспорт ЛНР. Это было 17 ноября. 2 декабря в «концлагерь» я поехала за первыми своими вещами.
19 декабря уже поехала за паспортом РФ. Второй раз, когда я поехала за вещами, было страшно. Боялась, что узнают о том, что у меня есть паспорт РФ и живой я не вернусь.
Когда я везла последние вещи, подошла к месту проверки, один уже стоял и руки потирал. Думали, что везу что-то ценное. Естественно всё у меня перерыли и проверили, но пропустили. Как раз в это время ОБСЕ приехали и им стало не до меня. Я перешла мост и перекрестилась, всю дорогу шла и молилась, благодарила за то, что я вырвалась на свободу. Сразу написала подруге, поделилась радостью. Я шла и даже не оглядывалась. На нашем блокпосте мне стало плохо, ноги подкашивались. Посидела на лавочке, отдохнула. Наши военные помогли мне вещи донести.
Я уехала оттуда навсегда, но до сих пор их очень боюсь. Мы жили, как в концлагере. Кругом нас одни фашисты. Люди там сейчас ждут, что придёт ЛНР, что их спасут. Каждый боится за свою жизнь. Многим приходится терпеть, потому что некуда идти.
Я надеюсь, что пройдёт время. Я увижу свой дом, пусть разграбленный, но свой. Надеюсь, что ещё увижу могилки родных. Я, когда уезжала, только фото на память сделала и всё, больше ничего у меня не осталось.
Беседу вела Александра Белая, газета «Мир Луганщине»